![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
aznevtelenСреди газет и журналов. // Новое Время. Спб., 1886. №3707, 26.06 (08.07), с. 2.
Давно известно, что русские дамы, приезжающие лечиться на Кавказ или в Крым, питают особенное пристрастие к «восточным человекам». Последние платят взаимностью, но иногда и иначе. На-днях в Ялте, по словам одесских газет, один персиянин смертельно ранил некую московскую даму, г-жу П—ву, приехавшую «лечиться». Друг московской дамы был
Внутренние известия. Похищение проводника. // Киевлянин. К., 1902. №172, 24.06 (07.07), с. 3.
На днях в Ялте имел место курьезный случай. Здесь проживали две интеллигентные дамы из общества — мать и дочь. Сначала оне интересовались городом, осматривали его окрестности, ездили в Гурзуф, в Никитский сад, побывали в Ливадии. В один прекрасный день не оказалось в Ялте ни почтенной maman, ни дочери, ни молодого 18-летнего проводника татарина. Мать с дочерью, как потом оказалось, похитили проводника. Сели на пароход Русского общества и обогнув на нем прекрасные, живописные берега южной части Крыма, высадились в Севастополе. Здесь проводник прожил не долго, ибо у него не было паспорта. Проводник вернулся в Ялту, якобы, за своим паспортом, но возвращаться обратно к своей невесте раздумал,— называют «невестой» потому, что мать с дочерью взяли у юноши-проводника расписку, что он примет православие и женится на дочери. Прождав некоторое время, мамаша с дочерью, по словам крымских газет, отправились в Одессу.
Оттуда на имя проводника было прислано до десятка срочных телеграмм с мольбой немедленно выехать в Одессу. Когда все телеграммы остались без ответа, тогда мать прибыла в Ялту и стала просить одного из торговцев фруктами, чтобы он «устроил дело».
Дочь моя или умрет, или сойдет с ума. Ради Бога, спасите нас!— просила со слезами на глазах чадолюбивая мать.
Неизвестно пока, чем дело кончилось.
Старый врач. По поводу ялтинских проводников-татар. // Московские Ведомости. М., 1904. №293, 23.10 (05.11), с. 4.
В одном из последних нумеров Московских Ведомостей помещена корреспонденция из Ялты, описывающая цинично-откровенное поведение разных барынь с ялтинскими проводниками Татарами.
К сожалению, дело не ограничивается цинизмом и публичным оскорблением принятых правил приличия: мне за последние двадцать лет пришлось, в качестве домашнего врача, наблюдать в весьма приличных на вид семьях не менее двадцати случаев заражения легкомысленных дам от крымских проводников, причем зараза не раз передавалась мужьям и даже детям этих несчастных жертв нравственной распущенности. В результате — зараженные, больные семьи, а при невозможности скрыть от мужа первоначальный источник болезни — тяжелые семейные драмы.
С таким злом необходимо бороться санитарно-полицейскими мерами. Мы не можем сделать приезжающих в Крым дам нравственными, но должны обратить внимание на Татар-проводников и подвергать их еженедельно медицинскому освидетельствованию. Ялтинское городское управление, столь заботящееся о санитарном состоянии своего города, должно взять на себя почин в этом щекотливом деле.
В печати и обществе. // Русь. Спб., 1904. №315, 26.10 (08.11), с. 1.
Г-жа Авчинникова энергично воюет с регламентациею проституции, видя в этом одно из самых ярких проявлений подчинения женщины. Быть может — с точки зрения равноправия — покажется утешительным проект регламентации мужской проституции. В «Моск. Ведом.» «Старый врач» пишет про ялтинских проводников.
Да уж чего щекотливее! И до чего можно договориться, будучи врачом по специальным болезням, и притом сторонником всеобщей и универсальной регламентации, по рецепту «Моск. Ведом.»!
Давно известно, что русские дамы, приезжающие лечиться на Кавказ или в Крым, питают особенное пристрастие к «восточным человекам». Последние платят взаимностью, но иногда и иначе. На-днях в Ялте, по словам одесских газет, один персиянин смертельно ранил некую московскую даму, г-жу П—ву, приехавшую «лечиться». Друг московской дамы был
разносчик черешень. По его словам, г-жа П—ва питала к нему более чем платоническую любовь. Но недавно персиянин заметил, что отношения к нему совершенно изменились, и ветер подул в противоположную сторону: П—ва изменила ему и завела знакомство с другим. Персиянин предупреждал П—ву оставить своих новых друзей и возстановить к нему прежние отношения, предупреждая при том, что он «персиянин, человек горячий», что история может разразиться громом, но его слова были напрасны. И вот терпение «горячего персиянина» лопнуло, и он среди белого дня у всех на глазах подводит с ножем в руках итоги со своей знакомой.
Внутренние известия. Похищение проводника. // Киевлянин. К., 1902. №172, 24.06 (07.07), с. 3.
На днях в Ялте имел место курьезный случай. Здесь проживали две интеллигентные дамы из общества — мать и дочь. Сначала оне интересовались городом, осматривали его окрестности, ездили в Гурзуф, в Никитский сад, побывали в Ливадии. В один прекрасный день не оказалось в Ялте ни почтенной maman, ни дочери, ни молодого 18-летнего проводника татарина. Мать с дочерью, как потом оказалось, похитили проводника. Сели на пароход Русского общества и обогнув на нем прекрасные, живописные берега южной части Крыма, высадились в Севастополе. Здесь проводник прожил не долго, ибо у него не было паспорта. Проводник вернулся в Ялту, якобы, за своим паспортом, но возвращаться обратно к своей невесте раздумал,— называют «невестой» потому, что мать с дочерью взяли у юноши-проводника расписку, что он примет православие и женится на дочери. Прождав некоторое время, мамаша с дочерью, по словам крымских газет, отправились в Одессу.
Оттуда на имя проводника было прислано до десятка срочных телеграмм с мольбой немедленно выехать в Одессу. Когда все телеграммы остались без ответа, тогда мать прибыла в Ялту и стала просить одного из торговцев фруктами, чтобы он «устроил дело».
Дочь моя или умрет, или сойдет с ума. Ради Бога, спасите нас!— просила со слезами на глазах чадолюбивая мать.
Неизвестно пока, чем дело кончилось.
Старый врач. По поводу ялтинских проводников-татар. // Московские Ведомости. М., 1904. №293, 23.10 (05.11), с. 4.
В одном из последних нумеров Московских Ведомостей помещена корреспонденция из Ялты, описывающая цинично-откровенное поведение разных барынь с ялтинскими проводниками Татарами.
К сожалению, дело не ограничивается цинизмом и публичным оскорблением принятых правил приличия: мне за последние двадцать лет пришлось, в качестве домашнего врача, наблюдать в весьма приличных на вид семьях не менее двадцати случаев заражения легкомысленных дам от крымских проводников, причем зараза не раз передавалась мужьям и даже детям этих несчастных жертв нравственной распущенности. В результате — зараженные, больные семьи, а при невозможности скрыть от мужа первоначальный источник болезни — тяжелые семейные драмы.
С таким злом необходимо бороться санитарно-полицейскими мерами. Мы не можем сделать приезжающих в Крым дам нравственными, но должны обратить внимание на Татар-проводников и подвергать их еженедельно медицинскому освидетельствованию. Ялтинское городское управление, столь заботящееся о санитарном состоянии своего города, должно взять на себя почин в этом щекотливом деле.
В печати и обществе. // Русь. Спб., 1904. №315, 26.10 (08.11), с. 1.
Г-жа Авчинникова энергично воюет с регламентациею проституции, видя в этом одно из самых ярких проявлений подчинения женщины. Быть может — с точки зрения равноправия — покажется утешительным проект регламентации мужской проституции. В «Моск. Ведом.» «Старый врач» пишет про ялтинских проводников.
Мы должны обратить внимание на татар-проводников и подвергать их еженедельно медицинскому освидетельствованию.
Ялтинское городское управление, столь заботящееся о санитарном состоянии своего города, должно взять на себя почин в этом щекотливом (sic!) деле.
Да уж чего щекотливее! И до чего можно договориться, будучи врачом по специальным болезням, и притом сторонником всеобщей и универсальной регламентации, по рецепту «Моск. Ведом.»!
